"Сердечные" слова в итальянском, испанском и английском языках.

Прочитала сегодня в одном из блогов, посвященных изучению испанского языка, удивительную статью о том, что испанские слова recordar и acordarse (помнить) имеют в корне –cord–, то есть “сердце”, потому что древние считали, что память находится именно в сердце. В той же статье было написано, что в испанском много других слов с корнем -cor(d)-, и я приступила к поискам.

Как оказалось, слова с корнем –cord– и со значением «известная часть организма» образовалось на общеиндоевропейском этапе, и поэтому этот корень присутствует практически во всех индоевропейских языковых ветвях, просто фонетически он оформлен по-разному в соответствии с законами каждой отдельной ветви. Так латинский корень –cor(d)–  является корнем многих современных слов в романских языках, в том числе в итальянском, испанском, французском и португальском. В том же виде его можно встретить в языках германской ветви, в том числе в английском языке. В греческом языке этот корень имеет вид  –card– (сердце с греч. - καρδιά), который очень активно заимствуется в плане научной терминологии, взять хотя бы русское “кардиология” (eng. - cardiology, es., it. - cardiología).

Итак, в каких же еще значениях употребляется этот древний корень в современных языках, помимо очевидных физиологических:

ricordare (it.) recordar, acordarse (es.) - помнить 

accordo (it.), acuerdo (es.), accord (eng.) – согласие 

concordanza, concordia (it.), concordancia (es.),  concord (eng.), concorde (fr.) – согласованность (Площадь согласия в Париже – La Place de la Concorde)

discordo (it.), doscordias (es.), discord (eng.) – разногласие 

cordiale (it.), cordial (es., eng.) - радушный

coraggio (it.), coraje (es.), courage (eng.) – отвага, смелость, кураж

cordoglio (it.) - скорбь, печаль

А что же изначально означал индоевропейский предок всего этого разнообразия, корень -cord–? "Сердечное" значение было вторичным явлением, изначально же корень имел другие значения и, идя в обратном порядке, я их сейчас перечислю:

– то, что находится в середине, внутри или в центре;

– то, что спрятано внутри, будучи защищённым от наружных воздействий;

– внутренняя часть древесного ствола, защищённая снаружи корою.

Вот этот последний пункт и есть первоначальное значение этого корня. Всё началось именно с него.

В современных языках сохранилось это самое первичное значение - core (it., eng.) - центр, сердцевина. Это слово  имеет очевидную связь с собственно “сердцем”, которое было названо так потому что… (даже в этимологический словарь лезть не надо) находится в середине.

Возникает резонный вопрос, если лексическая единица -cord- происходит со времен общеиндоевропейского этапа формирования языков, получается, она должна быть представлена и в славянских языках, и не в виде современных заимствованных терминов. Если покопаться в этимологии русского "сердца", видим, что оно представляет собой общеславянскую переделку более древнего слова "сордо", впоследствии видоизмененного в "сердо". Причем (все же помнят про русский уменьшительно-ласкательный суффикс -це-?) "сердце" - это ласкательная форма со значением "сердечко", а "сердо" – нейтральное слово. Со временем ласкательная форма полностью вытеснила форму нейтральную – и это во всех славянских языках! Тем не менее, корень -серд- мы легко можем заметить и сейчас в словах "сердобольный" и "сердитый". В Этимологическом словаре Макса Фасмера это объясняется тем, что "сердце представляется вместилищем гнева" - поэзия! В целом же в славянских языках от этого корня образован целый куст понятий: сердцевина, середина, среда, средний, среди, серёдка…

PS. В процессе поисков обнаружился такой забавный инструмент, как Rebuscador, который позволяет искать испанские слова по частям (например, по корню или суффиксу).

PPS. Конечно же не всякое слово с -cor(d)- можно смело записывать в "сердечные", многие из них могут иметь в основе  иные, видоизмененные под действием времени, основы, либо такое сочетание могло образоваться случайно на стыке других лексических единиц. Так например в словах corrispondere/corrispondenza/корреспондент, согласно словарям Treccani и Etimo имеет место латинское  con (com, cum), видоизмененный в течении времени, и respondēre. Так что у корреспондента больше общего с конституцией и конкурсом, чем с сердцем.

«Гена» на «гринокосе».

Как и о чём можно высказаться на языке российских бизнесменов, начинаешь понимать, проштудировав «Словарь русского капиталистического жаргона начала ХХI века», который составил Владимир Елистратов. 

А потом приходишь к малоутешительным выводам.

«Бизнес-сленг не знает полутонов. «Либо ты, либо тебя». В этой установке есть что-то глубоко архаическое, животное», – комментирует автор-составитель словаря. Жаргон русского капитализма (ЖРК) и переполнен «зоонимами». «Бандерлоги» – сотрудники низшего звена. «Бараны» – пассивные участники рынка. «Бычок на мясо» – компания, предназначенная для продажи. «Гризли» – фракция «Единая Россия». «Дятел» – иностранный менеджер в российской компании. «Заяц» – должностное лицо, вымогающее взятку; интересно, почему не тигр, не пиявка? «Кабан» – крупный клиент. «Планктон» – рядовые сотрудники офиса. «Шакалы» – рядовые офисные менеджеры. «Хомяк» – небогатый клиент…

Слов же, в которых звучит симпатия или хотя бы намёк на неё, не видать. В лучшем случае забавные словечки: «андроид» – негибкий человек, «бабушки» – миноритарные акционеры, «бизнюки и бизнючки» – деловые господа и дамы, «бодалово» – конкурентная борьба, «брендец» – неудачный бренд, «взять за фаберже» – взять под жёсткий контроль, «виповать» – проводить время с важными персонами, «выпь» – вип-персона, «выхерка» – правка сметы, «Гагарин» – зиц-председатель, «гадалкин» – консалтинг, «Гена» – гендиректор, «гринокос» – пора, благоприятная для операций с долларами…

Так можно дойти до «строить ходора» – притворяться искренним и смелым, делать хорошую мину при плохой игре, до «членопала» – члена Общественной палаты, до «юрика» – юриста и даже до «ярда» – миллиарда, – но так и не найти ни единого словечка, выражающего что-либо, кроме агрессии и пренебрежения.

Зато вся эта бизнес-лексика своей массой выражает – быть может, наиболее точным образом – скрытую натуру капиталиста. Не современного российского, а капиталиста вообще – человека, главной целью которого являются деньги, а всё прочее – уже постольку-поскольку, нечто в этом бизнес-бытии периферийное. Хотя, вероятно, и дух российского капиталиста здесь тоже прослеживается, ведь почти всё, что собрано в словаре, напоминает нашу отечественную феню – язык преступного мира. В этом языке тоже немало творческой выдумки и юмора, но весьма специфического – грубого, высокомерного, делящего весь мир на «своих», хороших, и «чужих», второсортных. И то, что язык наших нынешних капиталистов так сильно напоминает язык уркаганов, не удивительно, ведь многие нынешние бизнесмены вышли из этого мира, а некоторым пришлось в него окунуться уже потом.

Читаешь словарь и диву даёшься: да ведь таких людей в природе не бывает. Каждый человек, помимо всего, стремится ещё ощущать себя красивым, но если мерой красоты становятся деньги, а не умение блистать щедростью, пышностью и хорошим вкусом, как это бывало в удачные аристократические эпохи, то есть когда деньги из средства становятся целью, – тогда и капитализм делается бесплодным.

Человек.
Настоящий, живой человек.
Он как песочные часы.
С одной лишь разницей:
Нельзя перевернуть, и заново... 

Il nono scotch.

In questo bar siamo rimasti soli,
dietro il vetro sfavillano le luci,
ed il bancone barcolla
Come se fossimo su un vagone,
Attraverso la steppa nera, dove si aggira l'Orda,
Attraverso le montagne scure da qualche parte
Verso la città in cui nessuno
Ci aspetta sul binario.